Отправлено: 11.11.12 19:57. Заголовок: Деревня Левалье

Левалье - деревня, относительно успешная, относительно развитая, достаточно большая, в меру богатая, живущая по большей части сельским хозяйством и прочими вытекающими из этого побочными промыслами. Находится она в юго-западной части Пятого Королевства, и в течение долгого времени большей части власть и деньги имущих было на нее по большому счету наплевать: налоги платили, какие-то продукты своего труда поставляли, ну и ладно. Таким образом, общество там сложилось достаточно закрытое, не слишком доверчивое и дружелюбное по отношению к редким в этом месте чужакам. Собственные традиции и даже немного отличающаяся от строгих церковных догматов верования – в комплекте. До явной ереси, конечно, не доходит, как в таких случаях и бывает, но ярому фанатику найдется, с чего начать плеваться желчью.
В любом случае, последнее, что нужно было жителям этого местечка – появление идущего через поселение торгового тракта, становящегося с каждым месяцем все оживленнее. Нет, тракт-то был и раньше, но, увы, использовать его было неудобно в силу ряда причин – сейчас же он снова набирает популярность, и торговые подводы потянулись через земли Левалье. Местный трактир знатно разросся, развившись до полноценного постоялого двора, да и вообще дела поселения, в среднем, пошли в гору, несмотря на то, что, опять же в среднем, местные жители не слишком довольны внезапным засильем чужаков.

 Отправлено: 04.12.12 15:46. Заголовок: Собирающиеся вокруг ..

Собирающиеся вокруг крестьяне, явно решившие, что вся драка была затеяна с одной целью – повеселить их, Габриэлю определенно не нравились. И также ему не нравился тот факт, что парень, удерживавший Эйларин, похоже, посчитал, что к бою он отношения как бы и не имеет, а потому, еще раз дернув эльфийку за руку, еще сильнее разодрав ее тунику, двинулся прямиком к «зрителям», решив занять место среди них.
К его сожалению, Найт слов на ветер бросать не привык. Как он мог оставить невыполненным свое обещание вырвать ему руку? Правда, это действие пришлось немного отложить – драка получилась относительно напряженной, правда, не столько из-за мастерства противников убийцы, сколько из-за их количества и, отчасти, физической силы.
- Стоять, - с негромким присвистом бросил тому крестьянину Найт, встречаясь с ним гипнотизирующим змеиным взглядом. Тот послушно замер – вовсе не из-за какой-нибудь там магии, просто уж слишком опасным в тот момент выглядел убийца. С таким спорить не хотелось – пусть для начала его товарищи обработают, а там и тело, в грязи лежащее, попинать вдоволь можно будет.
Вспышка. Еще один крестьянин падает на землю, скрючившись и завывая – ведьмак, не мудрствуя лукаво, со всей силы пнул его в живот, отправляя прочь из некоего условного круга, в котором шел бой. Оставшиеся трое во главе с Перрином начинают действовать осторожнее, пытаются взять вновь спокойно стоящего на месте Габриэля в клещи, но безуспешно – и один и них бросившийся первым, отключается, получив хлопок ладонями по ушам и короткий, но сильный удар кулаком под дых. От его неуклюжих размахиваний кулаками Найт играючи увернулся – да и вообще, в этой драке он казался сделанным из воды, так легко и мягко он утекал от вражеских ударов, раз за разом проходящих мимо.
- Лежать, - бросил он попытавшемуся было подняться крестьянину, пиная его в висок подбитым сталью мыском сапога, надолго отправляя в мир грез. Ударь он чуть посильнее – отправил бы навсегда, но Габриэль все-таки старался не убивать. В этой деревне еще предстояло работать, да и наниматели могли бы возмутиться, а местная работа ведьмака, пожалуй, заинтересовала. Было в ней что-то… эдакое, чуть необычное.
Наконец, разобравшись с дружками Перрина, Найт перешел к самому заводиле. Пара коротких, сильных ударов в корпус показали ему неприятный факт – мускулатура у этого бугая была настолько крепкой, что удары, что уже свалили бы на землю менее сильного человека, этого просто не пронимали! А под его кулачищи не хотелось попадаться даже самому ведьмаку – уж слишком увесистыми они выглядели, слишком громко гудел разрываемый их выпадами воздух.
- Слишком медленно, - совершенно спокойным, ни на тон не сбившимся голосом заметил ведьмак, вновь проскальзывая мимо противника, пытаясь рубануть его ладонью по шее, но попадая по вовремя подставленному плечу, чуть не отбивая руку. – Я вижу каждое твое движение еще до того, как ты сделаешь его.
Собственно, по тому факту, что Габриэль начал разговаривать в бою, уже можно было сделать вывод о том, что он находится в крайней степени бешенства, и так пытается удержать хоть какую-то ясность сознания. Вспышки, мелькающие перед глазами, дергающие его между событиями нынешними и прошлыми, выбивали его из стабильного состояния… а он не хотел повторения тех событий. Повода, во всяком случае, не было.
Последний из товарищей Перрина, - ну, не считая того, который продолжал крепко удерживать эльфийку, не паникуя только из-за непробиваемой веры в своего «командира», - улетел в грязь, попытавшись обхватить ведьмака со спины, но нарвавшись на пинок каблуком сапога в колено и размашистый удар локтем в челюсть, теперь выплевывая вместе с кровью выбитые, раскрошенные зубы.
А кто-то из сердобольных крестьян тем временем бросил заводиле, руководствуясь, наверняка, самыми лучшими намерениями, традиционное крестьянское орудие работы и обрабатывания всевозможных приезжих – крепкий деревянный дрын, видимо, в спешке выдранный из какой-нибудь ограды. Тот, поймав это орудие, крутанул его в руке и привычно перехватил, злорадно ухмыльнувшись, глядя на своего противника.
- Ты, кажется, говорил про бой без оружия? – поднял бровь ведьмак, шагая навстречу Перрину. – Впрочем, это не оружие, ты прав.
В следующее мгновение произошло сразу несколько событий.
Ведьмак, которому уже надоел этот фарс, бросился вперед, намереваясь добить крестьянина парой ударов.
Заводила, понимая, что не успевает ничего сделать, отчаянно взмахнул дубиной, понимая, что убийца наверняка опять проскользнет в стороне от первого удара, а замахнуться для второго он уже не успеет.
Лежавший на земле сподвижник крестьянского главаря, тот самый, которого Габриэль просто отбросил в сторону, приподнялся на локте и со всей дури метнул в ведьмака подхваченный с земли булыжник. Да, пусть особой физической силой он и не отличался, зато глаз у него был точный.
Камень, свистнув в воздухе, ударил не ожидавшего такого Найта в затылок, заставляя его споткнуться. Так он еще раз подтвердил теорию о том, что оставлять за спиной дышащих врагов – дурной тон.
И дубина Перрина с глухим, чуть хрустящим звуком со всей силы врезалась в грудную клетку Габриэля, складывая того пополам и отбрасывая в сторону сломанной игрушкой, грудой черных перьев.

 Отправлено: 04.12.12 17:09. Заголовок: Слишком.... Быстро? ..

Слишком.... Быстро? Пожалуй. Всё закрутилось слишком быстро - ещё четверть часа назад девушка не предполагала, что окажется в центре достаточно таки печальных событий. Ещё более удивительным моментом, пожалуй, стало то, что ведьмак полез в драку. Собственно, девушка ничего против ведьмака не имела, как, в общем то, и за. Если учесть, что это было достаточно взаимным, ибо навязаны они были друг другу злой шуткой умирающей демонессы, то логично было бы предположить, памятуя о стандартных рассказах о ведьмаках, что Найт если не сам её придушит, чтобы освободиться, то точно не будет возражать, если это кто-то другой сделает. Что поделать, народная молва, пусть то людская или эльфийская, всегда крепко въедается в сознания. Но Габриэль полез в драку, явно собираясь таки её спасти от внезапно появившихся ухажёров.
Затаив дыхание она следила за поединком. Было в этом что-то завораживающее, пусть и неприятное, ведь не так хочется видеть извивающиеся от боли тела на земле, но взгляд она отвести не могла, продолжая смотреть за неравным поединком. Неравенство его, правда, оказалось несколько иным, чем выглядело до начала. Ещё несколько минут назад здесь была толпа громил и ледяной ведьмак, сейчас же... Сейчас толпа валялась, за исключением нескольких оставшихся, в том числе главаря, а вот Найт, кажется, даже выражения лица не поменял. Или поменял?.. Порой, девушка казалось, что по лицу его скользят тени, что за настоящим видится прошлое. Но она того не могла точно сказать, может, просто освещение такое.
Её саму "охранник" из кровавого круга утащил, оставаясь в роли наблюдателя. Правда, что больше он наблюдал, поединок или же эльфийку, сказать сложно. Видимо, в начале таки больше девушку, так удачно порвавшую тунику, предоставив хоть что-то на обозрение, а потом с нарастающей тревогой за тем, как избивают его товарищей.
Вроде бы всё, вроде бы остался лишь главарь... Но из добродушной толпы ему кинули какое-то оружие, хотя тот сам первый кричал про бой без него. В следующую секунду Найт рухнул, оглушённый ударом камнем в голову и бережно добитый Перрином.
Эйларин рванулась, закричала, снова почувствовала обжигающий удар крестьянина по лицу...

 Отправлено: 04.12.12 20:43. Заголовок: Да, в первое мгновен..

Да, в первое мгновение показалось, что удачный удар положил конец бою. Разве сможет человек подняться после такого удара? Он ведь точно должен был не только переломать все ребра, но и повредить внутренние органы, причем так, что восстановление их должны было бы быть проблемой даже для мага-целителя. Дурной силы в него Перрин вложил столько, что хватило бы и быка завалить, не то что обычного, еще и не слишком крепкого на вид, человека.
Но ведьмак не был бы ведьмаком, если бы его было так просто убить. Приготовившийся было уже праздновать победу крестьянский заводила, вдруг увидел, что его товарищи-крестьяне, пусть и встретили его удар одобрительным, веселым ревом, почему-то еще не спешат входить в круг и чествовать победителя – и, удивленно обернувшись к поверженному убийце, увидел, что тот пытается подняться, упираясь ладонью в землю.
Перрин ухмыльнулся. Чтож, поиздеваться над поверженным противником он всегда был не прочь – тем более, не лишним будет дать посмотреть этой остроухой девке, как он разделается с ее ведьминским спутником. Авось да станет посговорчивее – так-то еще дергается, вроде, вон как ее держать приходится. Впрочем, товарищ и не против – полапать девку он завсегда рад, да и врезать ей, чтобы не мельтешила – тоже. И умение у него есть – не вырубит ее, даст посмотреть, как главарь разделает под орех этого черного ублюдка.
- Ты просто… - лениво протянул крестьянин, шагая к ведьмаку и еще раз с размаху ударяя его дубиной, прямо под дых, снова заставляя его с неприятным хрустом отлететь в сторону, заходясь кашлем, выплевывая сгустки крови, - слишком много… - еще пара шагов, следующий удар, теперь – в бок, так, чтобы, как полагается, знатно отбить внутренности, которые еще остались в относительной целости, тело убийцы снова подлетает в воздух, падая на землю изломанной фигурой, его щегольская шелковая рубашка порвана и медленно пропитывается кровью, - болтаешь.
Еще один сокрушительный удар, в живот, заставивший Габриэля в очередной раз сложиться пополам, пытаясь отхаркнуть, кажется, разорванные на части внутренности, и втянуть хоть немного отказывающегося поступать в отбитые легкие воздуха.
Какой позор, смутно подумал Найт, пытаясь открыть слезящиеся глаза, для ведьмака – погибнуть от рук крестьян. Впрочем, как ни печально, большинство представителей его братии заканчивали свой путь именно так – не сожранные каким-нибудь чудовищем, как, по идее, должно бы быть, а забитые крестьянами, не пожелавшими видеть на своей земле «ведьминскую кровь».
Какое же все-таки мерзкое явление, подумал Найт, слыша радостные вопли окружающего народа, человеческая толпа. По одиночке они бывают вполне приличными, но собравшись в кучу… почти всегда звереют и теряют хоть какое-нибудь соображение.
- Да сдохни ты уже, - наконец, нахмурившись, видя, что его противник еще трепыхается, замахнулся Перрин, намереваясь ударить ведьмака по голове – уж этого он точно не пережил бы.
Дубина полетела вниз.
И с глухим стуком остановилась.
Заводила пораженно раскрыл рот – ведьмак, вскинувшись, поднял руку, хватая орудие за «ударную» часть и останавливая его уже в движении, полностью разогнавшееся.
Он дышал хрипло, с присвистом, из уголков рта бежали струйки крови – но взгляд убийцы, яростно-холодный, совершенно не-человеческий, заставил Перрина почувствовать почти незнакомое ему ощущение холодного, липкого, иррационального страха.
- Ненавижу, - процедил единственное слово Габриэль, лицо которого больше не было спокойным, но исказилось хищной, злой гримасой, делающей его черты похожими скорее на черты какого-то чудовища, нежели человека. Одним рывком за все ту же дубину, он вскинул себя на ноги, подбрасывая к крестьянскому вожаку – и нанося сокрушительный, пружинный удар кулаком ему под дых, заставляя громко охнуть, разжимая руку и роняя оружие.
Вспышка. Вспышка. Вспышка.
Атаки сыпались на Перрина, казалось, со всех сторон. Найт взорвался вихрем из жалящих ударов, его кулаки и набойки сапог били по всем доступным болевым точкам, нервным узлам… вот один удар с хрустом вмял нос заводилы в его череп, еще один перекосил челюсть, выбивая пару зубов, третий пришелся прямо в открытый кадык…
Неожиданно противник ведьмака, и так чувствующий себя, как под молотилкой, заревел, чувствуя, как поднимается в воздух. Габриэль, ухватив его за ворот и пояс, рыкнув, дернул, вскидывая огромную, много больше его самого, тушу над головой, удерживая на весу.
Молчание затянулось на невероятно долгое мгновение, когда все собравшиеся вокруг кровавого круга смотрели на то, как этот черный убийца, кажется, просто играючи поднял в воздух сильнейшего из местных жителей.
А потом он, хекнув, швырнул Перрина прямо в находящуюся неподалеку стену таверны, заставляя с оглушительным грохотом врезаться в плотно пригнанные друг к другу дубовые бревна, даже затрещавшие от силы удара. Заводила упал на землю, и больше не поднимался – лишь чуть шевелящаяся грудь еще говорила о том, что его, возможно, еще есть шанс спасти.
Но этим никто заниматься не спешил. Все собравшиеся крестьяне со страхом смотрели на ссутулившуюся фигуру ведьмака, побитого, испачканного кровью, опустившего голову и прикрывшего глаза.
Наконец он вздохнул, будто мучимый смертельной усталостью, и открыл глаза, окидывая жителей деревни полным ненависти взглядом.
- У вас есть десять секунд, - шипящим, чуть присвистывающим голосом сказал он, - чтобы исчезнуть.
Вероятно, именно этого сигнала и ждали крестьяне, чтобы начать разбегаться. Тот, который держал Эйларин, явно хотел броситься бежать первым… впрочем, это ему не слишком помогло. Ведьмак никогда не бросал слов на ветер – и еще прежде чем тот успел отпустить эльфийку, Габриэль уже был рядом, нанося сокрушительный удар по суставу той руки, которой парень держал девушку. Короткий рывок – и рука была, по сути, вырвана, намертво вывихнута из раздробленного сустава, да так, что ее, похоже, разве что отнимать осталось. В следующее мгновение последний из стоящих на ногах прихвостней Перрина улетел следом за ними, а Найт совершенно машинально придержал естественно выроненную им девушку, не давая ей упасть на землю.

 Отправлено: 04.12.12 21:31. Заголовок: А ведь всё так удачн..

А ведь всё так удачно складывалось... Эйларин смотрела на изломанную чёрную фигуру и на беснующуюся толпу, для которой зрелище удалось определённо. Здесь ещё несколько месяцев, похоже, будут обсуждать как простые крестьяне отделали ведьмака, что самый просто их парень лучше этих хвалёных убийц чудовищ. Крестьяне будут радоваться, монстры будут их жрать - все при деле, все заняты.
Девушка безвольно опустила голову на грудь.
Всё кончено... А... так жаль.... Так жаль его...
Пожалуй, она была первой из эльфийского, кто посмел хотя бы в мыслях пожалеть ведьмака. Но ей правда было сейчас нестерпимо горько, что всё так закончилось. Закончилось? Она заметила, как Найт попытался приподняться, надежда затеплилась... Но нет, это уже было просто беспощадное избиение, превращение человеческого тела в мешок с переломанными костями. Щёгольская одежда мужчины была измазана в грязи, тонкий чёрный шёлк порван. Было видно, как намокает ткань, пропитываясь кровью. Всегда бледное лицо ведьмака резко очерчивалось багровыми струйками крови, стекающими из уголков губ.
Эльфийка отвернулась, не желая более видеть это зверство. Где-то совсем рядом оживлённо болтали про "выигрыши и удачные ставки, сделанные на своих". Всё та же грубая рука схватила её за подбородок, разворачивая, заставляя смотреть как разбираются "с её дружком". Девушка крепко зажмурила глаза. Открыла она их лишь тогда, когда в толпе прокатился ропот, явственно говорящий, что что-то случилось.
Эйларин открыла глаза ровно в тот момент, когда Габриэль поднимался, внезапно переходя в атаку после таких побоев, когда и пошевелиться то нереально должно было быть. Лицо его исказилось, теряя привычную непроницаемость. Зрачки эльфийки расширились от ужаса. На какой то момент ей показалось, что телом ведьмака завладел какой-то демон.
И снова всё быстро. Теперь Найт избивал Перрина так, словно бы тряпичную куклу. Финалом стал полёт главаря разбитой банды в стену таверны. Девушка сглотнула. А ведьмак ссутулился, словно бы неведомые силы, вселившиеся в него, снова покидали его тело.
Долго упрашивать толпу разбежаться не пришлось. В мгновение ока все исчезли, словно бы их тут никогда и не было. Лишь на земле лежали стонущие, едва шевелящиеся тела.
Что произошло с последним неудачным воздыхателем, Эйларин поняла не сразу. Как то рядом оказался Габриэль, парень дико заверещал, рука его странно и безжизненно обвисла. Удар ведьмака был настолько быстрым, что его сложно было понять. Её отпустили. От неожиданности, она полетела вперёд, падая ведьмаку на грудь, утыкаясь лицом в плечо. И тут она заплакала. Слёзы, что душили её, но оставались невидимыми, текли ручьями по лицу, так беззвучно, лишь плечи сотрясались от рыданий. Светлая туника девушки пропитывалась кровью ведьмака, ещё не высохшей, пачкая её руки, лицо. Но она не обращала внимание, лишь плакала.

 Отправлено: 05.12.12 19:03. Заголовок: Когда последний из к..

Когда последний из крестьян, решивших, что смогут безнаказанно напасть на ведьмака и его спутницу, отправился в грязь, Найт снова замер – замер неловко, застыв на месте, когда эльфийка упала ему на грудь, утыкаясь лицом в плечо и начиная плакать. Только что охватывавшая его ярость быстро уходила, сменяясь опустошенностью, вкрадчиво возвращающейся на место, которое обычно занимали холодная отчужденность и безразличие.
Снег. Снег падал все так же, как и всегда, как и многие зимы до этого. Ничто не изменилось – он был все таким же белым, все так же кружился в воздухе, то почти опускаясь на землю, то снова взмывая с нее ввысь, увлекаемый стужей.
Ведьмак стоял посреди деревни, замерев, подобно ледяной статуе. Его голова была опущена, глаза закрыты, лезвие меча чуть дымилось, пока кровь, покрывающая его, медленно остывала. С пальцев его левой руки, безвольно опущенной, по локоть покрытой чем-то почти черным, на снег капали тяжелые, кажущиеся в отсветах пылающих этой ночи огней темно-багровыми капли. Впрочем, кажущиеся ли?
Холод был вокруг. Холод был внутри него. Холод уверенно поселился там, по-хозяйски располагаясь, раскидывая свои щупальца по всему телу убийцы, отзывающемуся лихорадочным, болезненным жаром и мелким ознобом.
Глаза ведьмака были крепко закрыты, лицо искажено неясным выражением. Он не хотел смотреть на то, что было вокруг него и прямо перед ним. Не хотел видеть ни лежащие вокруг тела, изуродованные, иссеченные, ни расплывающиеся вокруг них на бывшем когда-то белым снегу темные пятна, ни огонь, что медленно, но уверенно охватывал дома чуть в стороне. Наверняка он должен был скоро погаснуть – вся деревня не загорится, слишком холодно, да и стояли те здания чуть в стороне.
Не хотел он видеть и развалины, стоящие прямо перед ним. Он думал, что если впустить Холод, дать ему ту жертву, которой он жаждал, станет легче. Думал, что вместе со льдом придет и отсутствие всяких чувств и ощущений.
Но пока с ним была только боль, с которой холод жег его плоть и душу.
Найт открыл глаза, возвращаясь в реальность, из которой на мгновение выпал. Ныли ребра, кажется, все-таки не сломанные, ломило виски, во рту стоял неприятный медный привкус, говорящий, похоже, о том, что что-то из внутренних органов этот крестьянин с дубиной ему все-таки повредил. Да и дышать было немного тяжеловато по сравнению с обычным его состоянием… впрочем, это было связано еще и в некоторой мере в том, что на груди у Габриэля рыдала эльфийка, явно приходящая в себя после всех сегодняшних событий. Он все так же неловко погладил ее по спине, пытаясь хоть как-то успокоить – собственно, что сейчас делать он и сам соображал весьма смутно, так и не вернувшись в полной мере в стабильное состояние, а потому, вопреки своему обычному настроению, способный на необдуманные, диктуемые подавляемыми обычно эмоциями поступки.
- Э… милсдарь ведьмак, милсдарыня эльфийка - донесся до него заискивающий, чуть взволнованный голос деревенского старосты, только к этому моменту все-таки соблаговолившего покинуть таверну и подойти к месту, где только что пытались убить Найта. – вы в порядке?

 Отправлено: 05.12.12 22:15. Заголовок: С иллюзиями так слож..

С иллюзиями так сложно расставаться... Но потом они рушатся с звоном, подобно разбитому об мраморный пол хрусталю. Вы могли не видеть добра, но это ничего не значит. Всё равно будет вера во что-то бессмысленное и прекрасное, надежда, что будущее лучше прошлого. Но зло.... Хотя нет, даже не зло, а беспощадная обыденность, которая потопчется по распахнутой душе грязными сапогами, вытрет их, как об коврик на пороге. И пройдут мимо, ничего не заметив, ничего не сказав.
Девушка безутешно плакала, рассыпая хрустальными осколками слёзы. Она верила, пусть и не в совершенное добро, но в милосердие - пожалуй. Она до сих пор считала, что именно она сама была виновницей того, что её изгнали из Седьмого королевства, эльфов она не винила и винить не собиралась. Горько, конечно, обидно, но ведь её вина... А что теперь?.. Она никогда и не думала, что кто-то посмеет прикоснуться к ней против её воли. У эльфов это было не принято. Видели хоть одного эльфа-насильника? Вот и никто не видел.
Эйларин избавлялась от шока медленно. Её всю колотило мелкой дрожью, знобило, плечи сотрясались от истерических рыданий. Успокаивающие движения ведьмака заставили её лишь сильнее прижаться, словно бы к брату или любимому мужчине - доверчиво, полностью вверяя себя его воле. Ей нужно было утешение, больше у неё никого теперь не было. Осознание этого пока ещё не озвучивалось, но подсознательно уже существовало.
От голоса деревенского старосты она вздрогнула всем телом, словно бы от удара, прячась за Найта. Но через секунду отпрянула, медленным движением убирая волосы с лица. Наверное, с неё сейчас можно было бы нарисовать богиню мщения - красивое эльфийское лицо, перемазанное в крови, разодранная туника обнажила плечо и тонкие ключицы. На светлой ткани фантастическими цветами расплывались багровые пятна. Глаза с неестественно расширенными от ужаса зрачками горели ещё ярче, подсвечиваемые гневом. Синий ободок радужки темнел, явно не предвещая добра.
- В порядке?! - Голос девушки ломался, глаза застилала Тьма. - Это вы добрых полчаса смотрели, убьют нас или нет, чтобы спросить, в порядке ли мы?!
Эльфийка медленно приближалась к старосте. Она перехватила непроизвольный взгляд мужчины, скользнувший по обнажённому плечу, глаза вспыхнули от гнева. Казалось, она сейчас готова задушить его голыми руками...

 Отправлено: 06.12.12 17:40. Заголовок: Пожалуй, если бы вед..

Пожалуй, если бы ведьмака спросили, почему он ненавидит крестьян…
Нет, некорректная формулировка. Если задать ведьмаку такой вопрос, он просто скользнет по вам холодным, лишенным всяких эмоций, - кроме, разве что, легкого раздражения от глупых вопросов, - взглядом и, если будет в настроении говорить, сообщит, что на крестьян ему наплевать. И на этом ваш с ним диалог наверняка закончится – если только вы не захотите погнаться за острыми ощущениями, продолжив доставать не настроенного говорить убийцу чудовищ.
Скажем по-другому. Допустим, случится крайне, крайне маловероятное событие, и ведьмак вдруг сам захочет выговориться. Ну, допустим, настанет такой момент, когда захочется ему выложить кому-нибудь свою точку зрения. Для большей достоверности, предположим, что это что-то будет кем-нибудь, кто все равно не сможет никому потом рассказать.
Так вот, крестьян Габриэль ненавидел, - если относительно него вообще можно употреблять это слово, - именно за какую-то детскую наивность и обыденность, с которой они зачастую творили самые омерзительные и страшные вещи. Убивая случайных прохожих, показавшихся им подозрительными и наивными, бесчестя девок и ославляя их на всю округу, выставляя на поток, избивая беспомощных стариков и детей за утаенную краюху хлеба, хлеща в алкогольной горячке жен вожжами до слезающей со спины шкуры, обманывая и предавая из-за пары грошей старейших из друзей, воруя друг у друга сколь угодно много, оставляя больных помирать в их избах, заколачивая двери жилищ еще живых, но не способных подняться людей, изводя голодом и тяжелой работой скотину, четвертуя и вывешивая у входов в деревник лис и волков, посягающих на их собственность куда более милосердным образом, чем они сами, бездумно восставая яростной толпой против всего, не входящего в их представления о мире, - будь то чудом оказавшийся рядом с их поселением единорог, пытающийся лечить смертельно больных из их числа маг-целитель или жившая рядом испокон времен знахарка, вдруг показавшаяся одному человеку, упившемуся до зеленых чертей самогоном, ведьмой, - делая все это, они по прежнему продолжают считать свои порядки единственно правильными и возможными, а все другое – чуждым, опасным и злым. Так ребенок будет отрывать маленькому волшебному дракончику, только что вылупившемуся из яйца, крылья, просто чтобы посмотреть, как он будет забавно пищать и рассыпать вокруг себя красивые искорки, и объяснить ему его неправоту будет практически невозможно.
Умиляться детством и его законами можно только извне, обладая короткой памятью и завидной способностью к самообману. Главные черты начала жизни – не умильность и доброта, а безответственность и неспособность задуматься над последствиями.
А деревня стала собранием тысяч таких вот детей, выросших, но так не лишившихся этих черт, лишь еще загрубевших и пропитавшихся окружающими безумными законами и традициями, что столетиями варились в этом котле безумия, приобретая все новые и новые черты.
И при всем этом они будет абсолютно уверены, что куда ужаснее и безобразнее их какая-нибудь неясная тварь, «живоглот», все-то и делающий, что для пропитания жрущий пару вторгшихся на его родную территорию людей в месяц, и то, если будут лезть, куда не надо – далеко в лес или на болота, например. Крестьянам легко жить, не задумываясь о том, какая же ужасная моральная система, - а точнее, полное ее отсутствие, - направляет их действия.
Вот как-то так мог бы сказать Габриэль, если бы ему вдруг захотелось выговориться. Но не скажет: незачем и некому, в общем-то. С крестьянами говорить смысла нет, до них ничего донести все равно невозможно, да и не его это дело. А другим людям все равно не будет никакого дела до его откровений, как и ведьмаку – до их мнения о его мыслях.
Когда эльфийка, которую ведьмак обнимал, совершенно не задумываясь об этом, легонько поглаживая по спине, чувствуя, как она дрожит от рыданий, отстранилась, он чуть покачнулся, снова фокусируя взгляд и восстанавливая равновесие. Все тело ломило, но фатальных повреждений он не чувствовал. Все восстановится, все зарастет, как на собаке, как говаривал тот, кто вживлял ему необходимые для максимально быстрой регенерации элементы. Тогда еще-не-ведьмак трое суток извивался от дикой боли, пока новые нервные волокна прорастали через его плоть, чтобы максимально эффективно определять, какие участки нуждаются в усиленном восстановлении… но речь не об этом.
Гневные, произнесенные ломающимся, но сильным голосом слова девушки заставили Найта снова вернуться в реальность, раздраженно тряхнув головой. Нет, с этими отхождениями от реальности надо было заканчивать – в конце концов, ему случалось получать и намного, намного больнее.
Проследив за взглядом явно испугавшегося такой реакции деревенского старосты, ведьмак скользнул взглядом по обнаженному точеному плечику Эйларин, после чего вернулся взглядом к местному управителю, и, подняв руку с окровавленными, поврежденными ударом дубины пальцами, коротко провел ребром ладони у шеи в известном всем и каждому жесте. Жан, - если старосту звали именно так, Найт толком не запомнил, - еще сильнее побледнел и шагнул назад, явно собираясь сбежать, но ведьмак только спокойно положил ладонь на прикрытое тканью плечо девушки, мягко останавливая ее, успокаивающе чуть надавливая.
- Не бойся, - растянул губы в улыбке Габриэль, - я не буду тебя убивать, ты все равно не мог их остановить - слишком трусливый и жирный. Нам потребуется новая одежда, не хуже старой. И если ты, - он оборвал крестьянина, попытавшегося что-то сказать, - предложишь мне своего лекаря, этого пьяного хлебороба, напялившего шляпу целителя, я все-таки вырву тебе кадык. Вопросы будут?

 Отправлено: 06.12.12 21:10. Заголовок: Однажды испытанный с..

Однажды испытанный страх уже не уйдёт никогда, он останется, затаится червоточиной в сердце, заставляя в нужный момент следовать за его прихотями. Именно страх заставляет становиться слабых жестокими, сильных - великодушными. Но это всё потом, потом, не сейчас... Сейчас всего лишь шок, отдающий солоноватым привкусом чужой крови, запахом ужаса и сладковатым видением мести.
Мягкая вязкая темнота обволакивала сознание девушки. Такая заманчивая идея... Что-то внутри нашёптывало, лаская испуганный разум.
Давай же, он боится, а ты не боишься... Ты можешь забрать его жизнь в уплату за то, что пережила. Разве есть разница, с кого забрать эту дань?..
Но нет, может быть раньше, но не сейчас. Она испугалась себя сама, растерянно останавливаясь, ощущая на плече мягкое уверенное давление ведьмака. И она поникла. Весь тот гнев, что бурлил секунду назад, схлынул, заставляя дрожать от озноба. Крупная дрожь сотрясала всё тело. Эльфийка закрыла лицо руками, пытаясь придти в себя.
Лицо в крови, руки в крови, туника в крови... Захотелось снова спрятаться за ведьмака, захотелось убежать отсюда. Она более не хотела оставаться в деревне. Ей было страшно...
- Может уйдём отсюда, Габриэль?.. - Не оборачиваясь, тихо, чтобы слышал только он, но сразу понимая, что это невозможно - он подписал контракт.
Эйларин тяжело вздохнула, выпуская с воздухом остатки тепла из лёгких. Только когда не на шутку перепуганный сельский староста с невероятной для его габаритов шустростью исчез, стремясь уйти на безопасное расстояние и выполнить указание ведьмака, она обернулась, как-то странно смотря на Найта.
- Спасибо, что... спас.... - Она поперхнулась, вспомнив грубое прикосновение крестьянина к себе, опуская глаза и разглядывая багровые разводы на своих руках. - Раны хоть промыть надо...

 Отправлено: 06.12.12 22:56. Заголовок: А Габриэль, тем врем..

А Габриэль, тем временем, уже почти успокоился, возвращаясь в свое обычное состояние. Зрачки его снова сузились, переставая закрывать радужку, дыхание потихоньку выровнялось, снова становясь спокойным и невозмутимым, даже несмотря на то, что его грудную клетку время от времени пронзала острая боль.
Бывает, что поделать. Хотя так получить от крестьян… тот человек, который учил Найта боевым искусствам, избил бы его до полусмерти за один тот факт, что он выступил против такого числа противников без оружия, имея возможность воспользоваться мечом или хотя бы ножом. Это непрактично и неэффективно, да и достаточно опасно, даже для убийцы чудовищ. Особенно – для убийцы чудовищ, плохо себя контролирующего, чего вообще, по-хорошему, допускать было нельзя. Потеряв контроль над собой, ведьмак терял заодно и огромный пласт своего преимущества над простыми смертными, становясь уже не живым оружием, способным направлять свое тело десятками вбитых в подсознание способов, а просто обычным очень сильным человеком, которого вполне можно, например, оглушить броском камня в затылок и сбить на землю дубиной.
Не зря же создатели ведьмаков последнего поколения так старались убрать из них все эмоции. Они, как бы удобны и полезны не были, в результате все равно рано или поздно порождали слабость, приводящие к гибели боевой единицы, а стоимость производства была слишком высока, чтобы игнорировать возможность повысить выживаемость, пусть даже и ценой определенных неудобств в социальной адаптации. В конце концов, ведьмакам и не надо было нигде адаптироваться – этому специально дополнительно мешала психологическая программа, запрещающая убийце чудовищ надолго оседать на одном месте.
- Здесь не хуже, чем в других деревнях, - чуть неловко пожал он плечами, отпуская девушку и шагая вперед, обратно к постоялому двору. – Здесь, во всяком случае, на нас, скорее всего, нападать больше не будут. Побоятся.
Он бросил косой взгляд на лежащих на земле крестьян, большая часть из которых уже постепенно приходила в себя, но старательно изображала все таких же вырубленных, явно ожидая, пока страшный ведьмак отойдет подальше. Найт хмыкнул, - изменяющийся тембр дыхания выдавал горе-ухажеров с головой, - но делать ничего не стал, просто зашагал к зданию. Дела до этих хлеборобов ему больше не было, не добивать же их, в конце концов.
- Не за что, - чуть замешкавшись, отозвался он на слова благодарности эльфийки. – Я… просто не люблю крестьян, лезущих, куда не просят.
Сказав так, Габриэль продолжил идти, уже не оборачиваясь на свою спутницу, глядя прямо вперед, однако не сомневаясь, что она последует за ним. С чего бы ей захотеть остаться одной на улице, среди избитого быдла?
На постоялом дворе было куда теплее, чем на улице, и ведьмак чуть улыбнулся – как ни крути, ходить осенью по улице в одной тонкой рубашке не слишком приятно, особенно, когда горячка драки уже уходит. К тому же, его одежда частью промокла – один из ударов направил его прямо в лужу, оставшуюся после недавнего дождя.
- Ты, - ткнул он пальцем в проходящего мимо служку, все того же, который должен был принести эльфийке фруктов, но очень не вовремя куда-то запропастился. – Устрой нам комнаты, натаскай горячей воды, бинты притащи – в общем, сам все знаешь. Ясно?
Тот закивал и ускорился, поднимаясь наверх. Ведьмак же обернулся к эльфийке, устало выдыхая.
- Пожалуй, - заметил он, - работой я займусь уже завтра. Сегодня я как-то, - он потер ладонью ноющее плечо, - не в настроении ловить чудовищ.

 Отправлено: 07.12.12 16:52. Заголовок: Габриэль не ошибся, ..

Габриэль не ошибся, когда счёл, что девушка не захочет оставаться одна на месте побоища. Ведьмака они, может быть, ещё побоятся, но это далеко не значит, что получи они возможность отомстить девушке, когда рядом с ней не будет зловещей фигуры в чёрном, они ей не воспользуются.
Поэтому она тихо побрела за ним, стараясь не смотреть по сторонам, чтобы не встретиться взглядом с кем-либо из поверженных. Она не хотела. Ей хотелось забиться куда-нибудь подальше, чтобы крепкие стены отделяли её от дружелюбного людского мира. Да, пожалуй, она теперь понимала, зачем люди возводят таки громоздкие жилища. Они боялись. И боялись, прежде всего, себя, не доверяя друг другу, не без основания полагая, что в один момент добрые соседи превратятся в беспощадных убийц.
В таверну она зашла уже продрогшая до костей, судорожно вдыхая тепло. Найт же, видимо, уже приходил в себя, в голос возвращалась привычная пренебрежительная повелительность. Злополучный мальчишка, не пропади который, ещё всё и обойтись могло, юлой вился рядом с ними, с подобострастными глазами внимая указаниям Габриэля.
Девушка подошла к скамье, с которой её так беспардонно увели крестьяне. На гладкой тёмной доске сиротливо лежали её меч и клинки ведьмака. Оружие так бы пригодилось там... Впрочем, Элайрин и не умела толком с ним обращаться. Её не учили этом - не полагалось, ведь она не готовилась в стражу Лесов, а в Мире Грёз... Ну там скорее меч решал, что делать, чем она.
- Может быть помочь раны перевязать? - Совершенно наивно спросила девушка, полагая, что самому это явно сложно делать.